После смены власти Украину принято считать тихой гаванью для российского капитала. Миллиардер Александр Лебедев опровергает это, делая исключение лишь для государственных компаний.

Его состояние оценивается в $2 млрд., за плечами девять лет службы во внешней разведке КГБ СССР и репутация «советского Джеймса Бонда», доставшаяся ему в Британии после покупки популярного издания London Evening Standard. В Украине фигура Александра Лебедева — не менее знаковая. Его «роман» с нашей страной начался еще в 1995 году с приглашения Леонида Кучмы. Это потом уже были любовь и многочисленные конфликты. В 2007 году его главный финансовый актив — банк «НРБ-Украина» — оказался единственным «приемлемым» билетом на украинский рынок для крупнейшего финучреждения Центральной и Восточной Европы — Сбербанка России. А год назад второй банк Лебедева — Энергобанк — мало не повторил ту же судьбу, но уже с Внешэкономбанком. Но все не так безоблачно, как может показаться на первый взгляд.

Последние пять лет — сплошное троеточие во всех украинских проектах с недвижимостью. Более сотни судебных слушаний только в Алуште и многочисленные проверки по другому активу — гостинице «Украина» говорят лишь о том, что, несмотря на расхожее мнение об общей ментальности с россиянами, вольготно здесь себя здесь может чувствовать лишь государственный российский капитал. Частный бизнес выжидает и лакмусовой бумажкой будет исход сложившейся сегодня ситуации вокруг комбината «АрселорМиттал Кривой Рог». Выжидает и собственник НРК, поскольку украинское государство до сих пор не определилось со своей позицией к частным инвесторам. Обратную же сторону в виде оценки нынешней ситуации и планов на будущее, «Инвестгазета» услышала от Александра Лебедева в достаточно эмоциональном интервью, стиль которого мы попытались максимально сохранить.

- Александр Евгеньевич, в Украине вы владеете двумя финучреждениями — Энергобанком и страховой компанией «Европейский страховой альянс». Оба актива пока не занимают ведущих позиций, что не соотносится с амбициозностью группы в целом. Как планируете развивать эти активы?

- Ну, знаете, амбиции — амбициями, а инвестклимат при Ющенко был чудовищным. Поэтому мы публично все заморозили, за исключением реконструкции театра им. Чехова и строительства храма в Крыму. Теперь все будет зависеть от инвестиционного климата в Украине. Если он позволит — будем развиваться активно. Но это не означает, что мы ничего не делаем сейчас. Мы усилили финансовую устойчивость Энергобанка, увеличив капитал на 185 млн. грн. Рост средств частных вкладчиков с начала года составил более 50% — при том, что по системе в целом — только 14%. Нарастили и корпоративный депозитный портфель: за 9 месяцев 2010 года — на 65%. Имея достаточную ресурсную базу, развиваем кредитные продукты. Поэтому (по итогам 2011 года) в планах — вывести банк в тридцатку крупнейших финучреждений Украины по активам.

Что касается страхового бизнеса в целом, то на украинском рынке, как и во всей вашей экономике, превалируют застойные тенденции. Хотя и здесь наши позиции достаточно сильны. «Европейский страховой альянс» с начала года подписал $6,5 млн. страховых премий, выплачено почти $3 млн. страховых возмещений. Вы же видите — за три последних года состав рынка изменился, теперь в большинстве компании с иностранными инвестициями. Это тренд на ближайшие пару лет, поэтому нужна стратегия расширения. В том числе через объединение, покупку компаний и бизнесов в регионах. Думаю, еще до конца 2010 года увеличим капитал ЕСА. А потом задача для менеджмента — вывести ЕСА в топ-10 страховых компаний по объемам корпоративного бизнеса.

- С начала кризиса многие собственники банков сменили управляющие команды. Энергобанк не стал исключением. Кризис показал некомпетентность менеджеров, или риски лежали в плоскости доверия?

- К сожалению, предыдущая команда банка оказалась во многих вопросах некомпетентной, зато очень «профессионально» занималась очковтирательством при проверках. Они оставили массу «следов» мошенничества. Кризис вскрыл все это, и буквально за один день команда уволилась. Могу только удивиться тому, что эти люди до сих пор работают в банковском секторе Украины. Но таких сегодня много, и, как показывает опыт, не только на украинском рынке, но и на мировом. Сегодня в Энергобанке новый менеджмент — успешные банкиры из крупных организаций, чьи интересы и действия полностью согласованы с интересами акционеров. Их задача — создать и развивать ключевые направления, о которых уже говорилось.

- Какие объемы средств были получены в рамках рефинансирования от НБУ? Вернул ли банк эти средства?

- В декабре 2008-го Энергобанк получил кредит рефинансирования от НБУ в размере 111 млн. грн., который был полностью погашен в декабре 2009 года. Деньги пошли на кредитование реального сектора в том числе. Товаропроизводителям реально было сложно вести бизнес, и банк с целью кредитной поддержки надежных клиентов обратился к НБУ за дополнительными ресурсами. В июне 2009 года мы получили второй кредит рефинансирования от Нацбанка в размере 182 млн. грн., который был продлен до июля 2011-го. Обязательства выполняются вовремя, банк не прибегает к помощи акционера. Если будет нужно — поддержим.

- А что это за история, когда вы предложили главе набсовета ВЭБа Владимиру Путину отказаться от покупки украинского Проминвестбанка и приобрести у вас Энергобанк?

- Российская сторона захотела купить именно Проминвестбанк, это их выбор. В этом отношении я пересмотрел свою позицию и забрал свои слова о том, что это была неправильная сделка. Не так плохо... Если ПИБ стоил несколько сот миллионов долларов — может быть, когда ситуация на рынках поправится, эта сделка станет для российской стороны очень выгодной. Кроме Внешэкономбанка на украинский рынок вышли же и другие российские инвесторы... Все будет зависеть от отношения к ним властей Украины. Жертвой может стать кто угодно: и Лебедев, и ВЭБ, и «Татнефть», и Лакшми Миттал.

- Может ли это обозначать, что вы и сейчас продолжаете рассматривать вариант продажи Энергобанка российским группам?

- Нет инвестора, который купит. Вот Газпромбанк купил какой-то небольшой банк. В Украине полно финучреждений, выставленных на продажу. Думать, что кто-то придет из России, не стоит. У нас своих проблем хватает. Никто ничего сейчас покупать не будет.

- Вы бы продали Энергобанк, если бы поступило хорошее предложение?

- Ну, предложите мне $100 млн. — продам. Сейчас не время для хороших предложений.

- То есть вы оцениваете свой финансовый актив в эту сумму?

- Сложно так его оценить. Сейчас мультипликаторы не работают, только book value. He в том состоянии финансовый сектор Украины, чтобы оценивать банки по мультипликаторам.

- Уже сегодня российский капитал «лидирует» в географической структуре капитала банковского сектора Украины. Какие риски, на ваш взгляд, это создает для Украины?

- Российский капитал теснит коллег на украинском кредитном рынке. Портфели юридических лиц в российских структурах растут, потому что россияне активно кредитуют в Украине аграрный сектор, машиностроение, химическую промышленность. В перспективе кредитный рынок поделят между собой западные банки, «заточенные» на обслуживании розницы и иностранных клиентов с бизнесом в Украине, и российские, нацеленные на кредитование украинской промышленности. Более 10% российского капитала в банковских активах — не предел. Но увеличивать влияние российский капитал в Украине будет только через вливания в уже работающие структуры.

И в этом нет ничего опасного. Скорее даже наоборот. Это же касается и металлургии, и земли. Все равно ведь при этом украинская власть является более мощным субъектом. Власть имеет гораздо большее влияние, чем любой инвестор, даже при условии, что он всю страну скупил.

- Ваша группа пережила в Украине уже не одни выборы и не одну смену власти. С такой же регулярностью власть проявляла и «интерес» к вашим украинским активам, особенно в Крыму и Киеве. Вам не надоели «наши скандалы»?

- С прежней властью мы действительно практически ничего не развивали. Вся наша деятельность в Крыму сводилась к сотне судов вокруг девелоперских проектов в Алуште. И это при том, что мы являемся самым крупным застройщиком на Крымском полуострове. Такая же ситуация и с киевским нашим активом — гостиницей «Украина».

- А если не сработаетесь с новой властью, закроете свои проекты и уйдете?

- Подождите. Чего же уходить? Ведь еще есть украинский народ, которому это все надо. Мы же рабочие места, театр Чехова и храмы не для чиновников создаем. Имеется и другая задача — социальная. Мы в Украине никогда не зарабатывали. Если и была прибыль, то она реинвестировалась в благотворительные проекты.

Хочу встретиться с Лакшми Митталом — очень интересна его позиция по поводу ситуации, которая сложилась с его активом в Украине. Поговорю с «Татнефью» и Внешэкономбанком. Подготовил еще письма в правительство РФ, чтобы мне помогли прояснить позицию нового украинского руководства относительно защиты прав собственности. Потому что непонятно как-то. В 2004 году премьер-министр Украины Виктор Янукович подписывает постановление, согласно которому мне предлагают внести деньги и создать совместное предприятие с отелем «Украина». Вношу деньги, делаю проект, потом приходит к власти Виктор Ющенко, и ситуация сводится к тому, чтобы все отбирать. Шесть лет отбирают, проигрывают все суды, после чего мне говорят: «Минуточку, мы решили дезавуировать распоряжение Януковича 2004 года». Спрашиваю: «А кто решил?» — «Администрация Януковича!» Если новая Администрация нам скажет, что мы не нужны — мы пойдем своей дорогой. Всего-навсего. Мы не стоим в очереди, записавшись на руке синими чернилами. Недавно снова была какая-то проверка с выемкой в пансионате «Море» в Алуште. Они что, думают, что мы зарабатываем на пансионате «Море»? Глупость неимоверная. Ну, хорошо, давайте мы закроем театр Чехова в Ялте, храм, все наши гостиницы, лишим полторы тысячи людей работы и, поверьте мне, сэкономим деньги. Или вы хотите, чтобы мы инвестировали? Тогда создайте нормальные условия, покажите, что вы — новая власть и отличаетесь от предыдущей.

- Какова сейчас ситуация с отелем «Украина»? Вы по-прежнему в числе его собственников?

- Да, мы остаемся собственниками 50% акций отеля. В течение шести с половиной лет нам не давали ничего сделать. Мы оплатили проект и готовы хоть завтра выйти на стройплощадку.

- Увидим ли мы его новый облик к Евро-2012?

- Пока сложно что-то прогнозировать. Надеюсь, что нынешнее правительство не будет принимать точку зрения ряда заинтересованных экономических субъектов и выработает прозрачную позицию, которая позволит говорить о реконструкции гостиницы. Поэтому если инвестиционный климат в Украине позволит, то будем развивать.

- Считается, что интересы группы в Украине сконцентрированы преимущественно в двух сферах - недвижимости (девелоперские проекты) и финансовом секторе. Планируется ли диверсификация украинского направления и какие бизнесы вам интересны?

- Для начала надо «доделать» Алушту. Сделать из нее Ниццу или Канны, но без недостатков средиземноморского города - репутационных рисков в плане безопасности и «центра по отмыву средств». Мы уже построили 16 отелей, аквапарк, девять бассейнов, шесть ресторанов. Осталось сделать красивую набережную, которую готовы подарить городу. Мы 10 лет делаем из Алушты европейский город. Плюс театр Чехова, храм по дороге на Судак. Вот только власть пока не проявляет интереса.

- Какой вы видите выход из сложившейся ситуации?

- Если инвестиционного климата не будет, ничего хорошего не ждите. Ни копейки Украине не достанется, если сараи отнимать друг у друга. Вот, например, у нас все время пытаются отобрать долю в отеле «Украина» в Киеве. Но легитимно это сделать невозможно - мы выиграем в иностранной юрисдикции. Отель никому нельзя будет продать, отремонтировать, запустить проект. Ну разве это не феноменальная глупость? Ну почему у вас стремятся отобрать этот сарай в центре Киева (а по-другому отель «Украина» назвать язык не поворачивается)? Кому нужны эти старые металлургические заводы, кому нужна земля без права приобретения? Это же все восстанавливать надо! В моей жизни ничего не изменится оттого, что отель «Украина» останется в нынешнем состоянии. Но для Киева, для Украины в целом это - большая потеря, особенно в свете предстоящего чемпионата Европы по футболу.

- И не жалко потерянных денег?

- Наши возможные потери в Украине не такие уж и большие по сравнению, скажем, с потерями в Германии, где авиакомпания Blue Wings была разворована и под носом у властей летала в обход санкций в Иран. В Украине у НРК есть репутация, и она связана не только с бизнесом. В Крым приезжали Джон Малкович, Кевин Спейси, приезжал Питер Штайн в Ялту посмотреть на восстановленный театр имени Чехова. Храм-маяк, который мы построили под Алуштой - достопримечательность Крыма. Это все не измеришь деньгами. К примеру, у меня спрашивают, зачем, мол, восстанавливаю замок Фридриха Барбароссы XIII века в центре Италии, почему не в России? Отвечаю: четыре года просил разрешить мне достроить пять корпусов детского онкологического центра на Каширском шоссе в Москве, которые были заморожены. Ни городская власть, ни Минздрав мне не разрешили этого сделать. Ну разве это нормально?

- Очень многие сделки крупного российского бизнеса, осуществленные за пределами РФ, произносятся с приставкой квази-, указывая на стирание грани между бизнесом и властью. Так было, к примеру, с несостоявшейся сделкой Сбербанка РФ с Opel. Так говорят и о вашей покупке британских газет. Зачем они вам?

- Ничего общего между этими историями нет и быть не может. Мы спасли от закрытия серьезную вечернюю газету, сегодня она выходит тиражом 800 тыс. экземпляров. London Evening Standard — это главная газета города. И мне говорят «спасибо» в Лондоне. Поддерживаю сильную свободную прессу, верю, что у газет есть будущее и можно оживить бренд. Также и The Independent обрела репутацию новаторского и смелого органа печати. В России мы финансируем издание «Новой газеты». Все крупные новостные, подчеркну — независимые — издания субсидируются их владельцами. Необходимо создавать новаторские медийные предприятия, опирающиеся на первоклассную журналистику. И в Великобритании мы запускаем проект «і» («і» — рус. «Ай»: новая ежедневная газета, будет дополнять обновленную The Independent. — Ред.) — газету XXI века для людей, которым нужен информационный и развлекательный контент в сжатой форме. Очень жалко «Московский корреспондент», который «убил» «мэр Батурин». Может, при Собянине возобновим издание.

- Присматриваетесь ли вы, в таком случае, к украинским медиаактивам? Что могло бы вас заинтересовать?

- Украинские медиаактивы меня интересуют в такой же степени, как и любые другие активы в этой стране. Однако вернуться к их рассмотрению мы будем готовы только при нормальном инвестиционном климате и независимой судебной системе. В настоящее время Украине просто необходимо объяснить миру, чем она привлекательна для иностранных инвесторов.

Обмен любезностями

Последний визит в Киев главы Сбербанка РФ Германа Грефа (14 октября) спровоцировал конфликт между нынешними (Сбербанк России) и предыдущими (НРК) собственниками украинского актива. На пресс-конференции г-н Греф оценил покупку Сбербанком в 2007 году банка «НРБ-Украина» следующим образом: «Это была не лучшая покупка, я бы ее никогда не совершил, но мы получили хороший опыт». Уже на следующий день Александр Лебедев напомнил бывшему главе Минэкономразвития, что на момент приобретения Сбербанком «НРБ-Украина» он был одним из самых надежных банковских учреждений Украины, обладавшим значительными активами, клиентской базой, продуктовой линейкой, сетью и недвижимостью (одно только современное офисное здание банка в Киеве оценивалось в сумму более $60 млн.). По заключению проведенной покупателем процедуры due diligence, что заняло полтора года, сделка была признана выгодной для Сбербанка РФ. «Дальнейший результат его деятельности в Украине — это уже вопрос не к нам, а к новому владельцу», — заявил Лебедев, пообещав г-ну Грефу, что в ближайшее время этот и другие сюжеты станут предметом судебных разбирательств.

Миллиардер Разведчик

Александр Лебедев родился в Москве 16 декабря 1959 года. В 1982 году по окончании учебы в МГИМО получил распределение в Институт экономики мировой социалистической системы, где начал писать кандидатскую диссертацию по теме «Долговые проблемы и вызовы глобализации». С 1983 по 1992 год служил во внешней разведке КГБ СССР, с 1987-го работал в посольстве СССР в Великобритании. В 1993 году основал «Русскую инвестиционно-финансовую компанию», с 1995-го — основной владелец Национального резервного банка и созданной на его базе «Национальной резервной корпорации». Баллотировался на посты мэра Москвы (2003 год) и мэра Сочи (2009 год). В 2004-2007 годах — депутат Госдумы. Основным его активом считается «Национальная резервная корпорация» — финансово-промышленный холдинг, включающий в себя более 100 предприятий (в частности, «Национальная земельная компания» — крупнейший в Европе производитель картофеля и «Национальная жилищная корпорация»), НРК активно развивает бизнес не только в России, но и за рубежом. В числе ее украинских активов — Энергобанк, СК «Европейский страховой альянс», алуштинский Medical SPA курорт «Море» и 50%-ный пакет гостиницы «Украина». Александр Лебедев является акционером и издателем «Новой газеты», владельцем британских газет The Independent, The Independent on Sunday, «I» и London Evening Standard. Среди активов также авиаперевозчик Red Wings, авиализинговая компания Alpstream в Швейцарии, гостиничные и рекреационные комплексы в Украине, Италии, Швейцарии и Франции.